 Андрей Фурсенко признал, что между РАН и минобрнауки произошел "небольшой сбой, потому что нам не удалось совместно обсудить некоторые вопросы". Об этом он заявил, выступая на итоговой коллегии министерства. На первое место среди задач минобрнауки в этом году министр поставил именно взаимоотношения с РАН.
Напомним, что в рожденном в недрах министерства так называемом Модельном уставе наибольшее неприятие ученых вызвало предложение передать почти все управление академией Наблюдательному совету, в котором большинство составляют не ученые, а чиновники. Таким образом РАН лишалась самостоятельности. Как известно, состоявшееся на прошлой неделе Общее собрание РАН категорически отвергло самые радикальные идеи минобрнауки.
И вот теперь министр признал: "В Модельном уставе излишне много говорилось про управляющую роль Наблюдательного совета, и это оттолкнуло значительную часть академии от конструктивного обсуждения данного предложения". Министр не исключает, что возглавляемое им министерство может снять вопрос о создании Наблюдательного совета: "Никаких попыток подмять академию под исполнительную власть быть не должно".
На коллегии произошло еще одно знаковое событие. Министр сообщил, что в связи с переходом на другую работу освобожден от должности статс-секретарь минобрнауки Дмитрий Ливанов, который избран ректором Московского института стали и сплавов. А ведь он считался "мотором" реформы РАН. Правда, свою миссию понимал своеобразно: ультимативно настаивал на наиболее радикальных методах, жестко критиковал академию, обвиняя президиум в неумелом руководстве наукой. Постепенно в глазах научной общественности статс-секретарь превратился в главного оппонента РАН, человека, который намерен до основания ее разрушить.
И вот Ливанов уходит, но уйдет ли проблема? Во многом это зависит от того, кто теперь будет вести диалог с РАН. Но уже очевидно, что жесткий и ультимативный тон с учеными не проходит, надо договариваться, искать компромиссы. По словам Фурсенко, "эти разногласия уже преодолеваются, обе стороны настроены вести диалог". Более того, в одном из многочисленных интервью, которые министр дал в эти дни, он сказал: "Наукой и вопросами академии я стану заниматься лично".
Помимо проблемы взаимоотношений с РАН коллегия минобрнауки обсуждала другие не менее важные вопросы в сфере науки. В частности, были названы несколько цифр, которые должны показать динамичное развитие российской науки. Скажем, ее финансирование вырастет в этом году до 100 миллиардов рублей, что сразу на 30 процентов больше, чем в предыдущем. За два последних года создано почти 200 технологий, пригодных для коммерциализации, что существенно превысило плановое задание.
В то же время объем дополнительно изготовленной новой продукции составил в прошлом году 92 процента от плановых 7 миллиардов рублей. А дополнительный объем экспорта высоких технологий тоже не дотянул нескольких процентов до плановых 3 миллиардов рублей. Не выполнен и такой показатель, как привлечение внебюджетных средств для финансирования НИОКР (94,3%).
Прямо скажем, эти миллиарды не слишком впечатляют на фоне мировых лидеров в сфере высоких технологий. Но они просто померкли, когда глава Роспатента Борис Симонов сообщил, что доля интеллектуальной собственности в российском ВВП составляет всего ... 9 миллиардов рублей. В процентном отношении величина микроскопическая, а ведь в США, Японии, странах ЕС она достигает 60 и более процентов. Сколько же лет понадобится России при ее нынешних темпах роста высоких технологий, чтобы нас хотя бы заметили на мировом наукоемком рынке? В такой ситуации разногласия между академией и чиновниками тем более выглядят непозволительной роскошью
| 
