В России активно идет процесс модернизации высшего образования. Правительство приняло поистине революционные решения в этом направлении. Прошел конкурсный отбор программ развития университетов, в отношении которых установлена категория "Национальный исследовательский университет". Кроме того, принят закон, разрешающий государственным образовательным учреждениям создавать хозяйственные организации.
Ректор Московского государственного лингвистического университета (МГЛУ) доктор педагогических наук, профессор, академик РАО Ирина Ивановна Халеева ответила на вопросы корреспондента "Российской газеты", касающиеся состояния и перспектив развития системы высшего образования, места Российской Федерации в образовательном мировом пространстве.
Нацеленность на результат
Российская газета: Ирина Ивановна, в России активно идет процесс комплексной модернизации высшего образования. Можно ли, по вашему мнению, говорить о соответствии уровня высшей школы в нашей стране потребностям политического и социально-экономического развития России?
Ирина Халеева: Комплексная программа модернизации высшего образования в России рассчитана на среднесрочную стратегическую перспективу. Напомню, что речь идет о приоритетном национальном проекте "Образование", составной частью которого является Федеральная целевая программа "Научные и научно-педагогические кадры инновационной России" на 2009-2013 годы. Совершенно очевидно, что ее реализация будет выходить за временные рамки 2013 года. Замечу, что ряд фундаментальных задач в этом направлении был решен в период с 2006 по 2008 год. Например, были отобраны 57 ведущих вузов страны, являющихся, как я считаю, локомотивами образовательных реформ. Определяла эти высшие учебные заведения авторитетная конкурсная комиссия.
РГ: И каковы были критерии отбора?
Халеева: Главными критериями являлись прежде всего инновационность и нацеленность на конкретный результат. Были определены задачи, а также индикаторы успешности их достижения, предопределяющие прорывные технологии в том или ином процессе. Вузы были выбраны по направлению своей деятельности. Мы были единственным лингвистическим университетом, победившим в конкурсе инновационного развития благодаря заявленной нами программе - "Лингвапарк".
Она определяется как научно-образовательная и международно-ориентированная сетевая структура. Это своего рода матрица, которая композиционно включает все подразделения МГЛУ, научные и культурные центры университета, а также ресурсные центры в вузах-партнерах как в России, так и в странах СНГ.
Согласно концепции "Лингвапарка" основополагающим фактором является реализация трех базовых проектов:
Во-первых, это Международный институт языков и культур СНГ - корпоративный кластер пространственной (территориальной) интеграции конкурентоспособного потенциала лингвистических вузов СНГ в XXI веке.
Во-вторых, это Федеральный центр иноязычной подготовки специалистов. Мы рассматриваем его как технопарк лингвистических (коммуникативных) компетенций по приоритетным направлениям инновационного развития России.
Наконец, в-третьих, отмечу Бизнес-инкубатор научного и кадрового обеспечения инновационного развития системы подготовки, переподготовки и повышения квалификации преподавателей иностранных языков на базе IT-ресурсов.
Каждый из этих проектов нацелен на разработку и внедрение совокупности новых образовательных программ и программ исследований, обеспеченных специальным IT-оборудованием. Таким образом, концепция "Лингвапарка" отражает профессиональную специфику МГЛУ с учетом приоритетных направлений в развитии совокупности образовательных и научных проектов, носящих комплексный междисциплинарный и системный характер.
Мы говорим сегодня "Европа знаний", "экономика знаний". Однако знание мертво без соответствующих умений и мышления, которые должны соответствовать новому времени и новым задачам. Высшая школа должна взять высокую планку, чтобы соответствовать потребностям политического и социально-экономического развития России.
Пока же дело обстоит так, что не каждый университет может соотносить себя с этими задачами. На 57 ведущих высших учебных заведениях страны, выбранных в соответствии с самыми строгими критериями, лежит ответственность за реформу высшей школы, в том числе и за реализацию такого понятия, как постпроектное развитие.
Кстати, я не упомянула еще одну из позиций, которая важна для модернизации высшего образования. Речь идет о финансировании. Оно было относительно адекватным поставленным задачам на протяжении последних трех лет. Но сейчас мы вступили в полосу кризиса, поэтому секвестр прошелся по всем отраслям. Это коснулось также и высшего образования.
РГ: И в условиях кризиса МГЛУ удалось создать такой механизм?
Халеева: Мы - реалисты. И прекрасно понимаем, что от конъюнктуры в экономическом смысле слова себя никогда не обезопасишь. Но грамотно просчитать ситуацию, создать механизм, который я называю проектным менеджментом, и выстроить соответствующую политику - можно. Согласитесь, что вуз, который планово и масштабно готовит высококвалифицированные кадры, - это тоже предприятие со своими функциями и задачами, инновационным потенциалом, инфраструктурой, кадрами и материально-технической базой. И если у такого научно-образовательного предприятия есть своего рода "подушка безопасности" - фундаментальный задел в виде перспективных проектов, механизм их реализации и гибкая система управления этими проектами, - то у такого вуза есть обнадеживающая перспектива даже в условиях кризиса. Ведь кризис - явление временное, образование - постоянно.
РГ: Получается, что даже в условиях неблагоприятной социально-экономической конъюнктуры в стране МГЛУ не собирается сокращать свои программы?
Халеева: Таких планов у нас нет. Мы заложили основы и предусмотрели финансирование. Заранее думали о перспективах. Сейчас на подходе новый проект, который я упомянула в начале нашей беседы, - Федеральная целевая программа "Научные и научно-педагогические кадры инновационной России" на 2009-2013 годы. Под эту программу правительство РФ уже выделило деньги.
Речь, в частности, идет о создании эффективной системы мотивации научного труда, условий для улучшения качественного состава научных и научно-педагогических кадров, а также стимулировании притока молодежи в сферу науки. И мы, теперь уже заряженные опытом приоритетного Национального проекта инновационного вуза, смогли выиграть ряд значимых проектов.
РГ: О каких проектах идет речь?
Халеева: Мы создали под наши задачи два научно-образовательных центра. Один центр специализируется в вопросах лингвистики, межкультурных коммуникаций и регионоведения на пространстве стран - членов Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). А другой - занимается межэтническими и межконфессиональными проблемами.
Следует также отметить, что МГЛУ стал победителем конкурса головных университетов ШОС по направлению "Регионоведение", выступил инициатором учреждения Консорциума гуманитарных университетов ШОС.
РГ: Как обстоит дело с качеством высшего образования в России по сравнению с ведущими мировыми державами? Что нужно сделать для повышения конкурентоспособности российских вузов на международной арене?
Халеева: Я бы не стала драматизировать ситуацию с мировыми рейтингами высших учебных заведений, в которых мы занимаем низкие места. Я это объясняю просто: с русским языком туда не пробиться. О каком рейтинге может идти речь, если иностранцы нас не могут прочитать?
Мы должны осознать простую истину: сайт не может быть только русскоязычным. Если ты хочешь, допустим, чтобы индекс цитируемости возрос или чтобы тебя цитировали иностранные журналы, ты должен писать статьи не только на русском языке. В этой связи с прошлого года я ввела в университете порядок, чтобы мы в своих сборниках публиковали статьи не только на русском, но и на английском, немецком, французском и испанском языках. Кроме того, мы приглашаем иностранных авторов публиковаться в наших изданиях.
Что касается вопроса о качестве образования, то пока еще отсутствует достоверная аналитика. Было бы ошибочно утверждать, что школа, которая имеет много проблем с финансированием и кадровым обеспечением, ничему не учит, если исходить только из того, что ЕГЭ - это единственный инструмент измерения знаний, или компетенций, как мы говорим. Но при всем при том проводить параллель между подготовкой в школе, вузе и плохим качеством я бы не стала.
РГ: А как обстоит дело с сохранением традиций российской высшей школы?
Халеева: Это очень важный вопрос. И Российский союз ректоров об этом говорит, и ректоры об этом не забывают. Когда подписывали Болонью (Болонская конвенция по высшему образованию. - Прим. корр.), мы исходили из того, что обязательно будут соблюдены собственные национальные традиции в образовании. Да, мы не против интеграции в европейское мировое пространство, но только при условии сохранения национальных традиций. Нужно абсолютно адекватное восприятие сложившейся ситуации. И в Европе вузы ведь не ломают устоявшиеся традиции. Вся новизна может произрасти только из традиций, на голом месте ничего не построишь.
На пути в Болонью
РГ: Вы затронули вопрос о подключении России к Болонскому процессу. Каковы, на ваш взгляд, плюсы и минусы для российской высшей школы, как это все будет выстраиваться?
Халеева: Сейчас пока еще рано давать объективную оценку. В рамках реализации наших учебных программ мы, безусловно, касались этой темы и разрабатывали модули, соответствующие номенклатуре и классификации компетенций. Хотя, казалось бы, и в советское время наш вуз - тогда это был только Иняз - большое внимание уделял именно развитию и формированию компетенций. Иначе мы были бы и не говорящими, и не читающими. Тем более на других языках.
То, что грядет, это большая политика. Речь идет об удешевлении образования, потому что сокращается период обучения, я имею в виду Европу. Бакалавр за три года, шесть семестров и - вперед. У нас степень бакалавра можно получить за 4 года. Но суть заключается в том, что меняется сама методология обучения.
РГ: Как бы во время больших перемен не выплеснуть умного ребенка...
Халеева: Если грамотно подойти, не выплеснем. Вначале я тоже была против. Как это так, ломка традиций. Постепенно мы входили в эту специфику. Но по мере того как стали нарабатывать материал, мы поняли, что такое кредитные единицы. Это ведь оценка не только знаний, это оценка трудоемкости. В Европе каждый курс оценивается только по своей трудоемкости. Для получения определенной квалификации студент должен набрать нужное количество единиц трудоемкости в одном или нескольких университетах. Сколько ты посещал занятий? Ведь у нас в отдельных вузах студенты, к сожалению, могут прогуливать занятия, а потом прийти на сессию и ее сдать. Естественно, не будет ни навыков, ни знаний - ничего. В этом смысле Болонья, наверное, правильно встряхивает те страны, которые присоединились к конвенции.
Раньше, когда я разрабатывала учебный план, понятия образовательного стандарта вообще не было. Наши учебные планы всегда были индивидуальными в отличие от остального Советского Союза, поскольку мы были главным вузом в своей отрасли. Не было возможности сделать шаг в сторону: есть в учебном плане 49 предметов, и ты должен их за пять лет обязательно пройти. Не было права выбора. А сегодня новый образовательный стандарт предполагает свободу выбора, посещение всевозможных факультативов - до 70 процентов, даже больше. Студент имеет право в рамках того или иного модуля выбирать траекторию своего образовательного движения.
РГ: Что вы можете сказать о перспективах полного включения России в Болонский процесс?
Халеева: Государство возлагает на нас миссию - отвечать за лингвистику в стране, и мы будем решать эту задачу. Что касается включения России в Болонский процесс, то, на мой взгляд, на это потребуется лет 5 - 10. Необходимо провести как минимум два выпуска. У нас ведь уже больше 10 лет "пекут" магистров и бакалавров, кто с языками, кто без языков.
Прорыв во имя модернизации
РГ: А как вы относитесь к такому важному с точки зрения повышения статуса и престижности вузов мероприятию в образовательном пространстве, как постановление Правительства РФ от 13 июля 2009 года о конкурсном отборе программ развития университетов, в отношении которых устанавливается категория "национальный исследовательский университет"?
Халеева: Как мне представляется, этот проект должен стать прорывным в деле модернизации российской высшей школы. Что есть модернизация? Это не только ведь новые технологии и солидная материально-техническая база. Это прежде всего новое мышление, которое формируется при подготовке кадров.
Я не знаю, какое решение примет конкурсная комиссия и как будут отобраны вузы. Но, с моей точки зрения, было бы правильным создавать национальные исследовательские университеты по стратам, по направлениям. Если вуз готовит авиационщиков, выберите некую базовую структуру. Будь то Московский авиационный институт или Уфимский госудaрственный авиационный тeхнический унивeрситет, который выиграл предыдущий проект. Сделайте из него исследовательский национальный университет, и за собой он должен потащить всю цепочку тех, кто вовлечен в подготовку специалистов, в науку и так далее.
Сделайте, пожалуйста, национальный исследовательский лингвистический университет, и я готова буду отвечать за лингвистику в нашей стране. Речь идет, как вы понимаете, не только о развитии вуза. Будут финансироваться программы, которые могут распространяться по России и в странах СНГ.
РГ: А МГЛУ будет участвовать в конкурсе?
Халеева: А почему бы и не поучаствовать? Это вопрос времени. Решение об этом коллектив университета принял.
РГ: Осталась ли группа 57 ведущих российских университетов, о которой вы упоминали выше, или к ней еще кто-то подключился?
Халеева: Костяк, безусловно, остался. Мы создали консорциум вузов не только в Российской Федерации, но и консорциум вузов СНГ. Я считаю, что в этом смысле высшие учебные заведения свои задачи выполнили.
РГ: Недавно принят закон, разрешающий государственным образовательным учреждениям создавать хозяйственные организации. Прозвучит ли в этой связи МГЛУ?
Халеева: Мы подали в Федеральное агентство по образованию наши предложения по тем потенциальным возможностям, которые имеются в МГЛУ. В частности, в университете создан компьютерный центр, имеющий суперкомпьютер большой производительности. Это позволяет решать комплекс научно-исследовательских и образовательных задач. Высокопрофессиональный персонал вполне смог бы выполнять сложные расчеты для академической и прикладной науки, бизнеса, промышленности и других заказчиков.
МГЛУ стал инициатором консорциума 6 московских вузов, объединившихся для продвижения Технологий виртуальной реальности и трехмерной визуализации (ВР 3Д) в образование, культуру и экономику. Я для себя вижу малые предприятия в использовании, в частности, потенциальных возможностей для суперкомпьютера.
А если совместить Технологии виртуальной реальности и трехмерной визуализации (ВР 3Д) с суперкомпьютером, то получается еще один бизнес-инкубатор, где можно создавать дополнительные рабочие места. Вот поле для науки. Одновременно вы не обременяете государство дополнительной головной болью по поводу поиска того или иного рабочего места. Молодые специалисты, оставаясь в структуре университета, будут мотивированы к высокопроизводительному труду. Самое главное, что человек работает, создает интеллектуальный продукт, который становится товаром на рынке. В законе это называется РИД (результат интеллектуальной деятельности). Так вот, мы за РИДы. Согласно заявкам университета, мы могли бы создать около 200 новых рабочих мест.
РГ: Россия стремится к упрочению интеграционных процессов на постсоветском пространстве. Что, с вашей точки зрения, могло бы способствовать решению поставленной задачи в системе высшего образования?
Халеева: Это огромный блок работы. С 2000 года МГЛУ является Базовой организацией по языкам и культуре СНГ. Благодаря нашим совместным усилиям мы смогли провести через межпарламентскую Ассамблею СНГ целый ряд законных актов, касающихся гармонизации стандартов учебных планов.
Кроме того, за прошедший период уделялось самое пристальное внимание реализации проекта Международный институт языков государств - участников СНГ, созданный в 2007 году. Прежде всего были решены задачи программно-методического обеспечения. В частности, подготовлены учебно-методические материалы для лингвотеоретических курсов бакалавров и магистров по языкам стран СНГ. В них вошли такие разработки, как пилотный проект типового учебного плана подготовки бакалавров лингвистики и магистров по языкам стран СНГ.
Мы также являемся университетом ШОС. В России только четыре вуза выиграли конкурс по университету ШОС по направлению регионоведение. В мае текущего года в Московском государственном лингвистическом университете в рамках Недели Образования государств - членов ШОС было заключено соглашение об учреждении Консорциума гуманитарных университетов ШОС. Несомненно, создание единого образовательного пространства является важным фактором евразийского диалога, способствует укреплению добрососедских отношений между народами.
РГ: Как практически воплотить в жизнь эти важные начинания?
Халеева: Через учебные планы. Прежде всего необходимо создать правовую основу. В нашем случае учебный план - это далеко не элементарная вещь. Казахстан, например, тоже входит в ШОС. Однако казахстанские коллеги говорили, что у них нет специальности "регионоведение", а образовательная система очень сильно разошлась с российской. Мы сказали: давайте сядем за один стол, посмотрим, где есть общие моменты.
Над этими вопросами надо постоянно интенсивно работать. Если уж с Западом мы находим общие точки соприкосновения, то содержание учебных программ на евразийском пространстве должно быть общим. Смелая идея создать евразийскую Болонью, а это свыше трех миллиардов человек, вполне реализуема. Европа отдыхает. Первые шаги всегда трудны, но с 2010 года планируется начать набор студентов в университет ШОС. В том числе и по направлению "Регионоведение", а также по магистерской программе. Ее легче согласовать. С бакалаврами дело обстоит сложнее. Потребуются дополнительные усилия на экспертном уровне. Но все это будет решаться в процессе.
РГ: В последнее время на Украине наметилась тенденция к свертыванию программ русского языка. Как вы это прокомментируете?
Халеева: Документооборот Украины осуществляется на украинском языке. Естественно, отрыв пошел. В МГЛУ украинский язык преподается на профессиональном уровне. По специальности "культуролог" у нас обучаются десять студентов-россиян, изучающих украинский и английский языки. Понятно, что этой немногочисленной группой не закрыть брешь, но сама по себе идея кажется мне достойной распространения. Если нам поручат лингвистику в стране, мы пойдем правильным путем и потянем за собой все вузы, которые входят в тот или иной консорциум.
Мы создали у себя Молодежный интеллектуальный центр (МИЦ). Одно из направлений его деятельности - общественная дипломатия. И ребята очень увлечены этой идеей. В МИЦе есть и студенческое самоуправление, и наука, и культура, и спорт. Наши контакты по линии общественной дипломатии при поддержке РИА Новости, с которым у нас налажены творческие партнерские отношения, позволили осуществить в этом направлении ряд проектов. Таких, например, как летняя школа политологов в Грузии, Молдавии, Армении и Украине. Молодежь завязывает контакты, дискутирует, вырабатывает совместные позиции.
Когда мы начинали свой проект по языкам и культуре стран СНГ - а это было до 2000 года, еще до присвоения МГЛУ официального статуса Базовой организации по этому направлению, - находилось немало скептиков, в том числе среди официальных структур, утверждавших, зачем, мол, России изучать языки и культуру стран СНГ. Но время расставило все по своим местам.
Сегодня в МГЛУ разработаны программы практического курса по азербайджанскому, армянскому, грузинскому, молдавскому, казахскому, киргизскому, таджикскому и украинскому языкам. Создан также методический центр по предоставлению консультационных услуг по разработке учебно-методических комплексов по языкам и культуре стран СНГ, подготовлены базовые методические материалы для обеспечения его работы.
Причем наша позиция такова: у нас работают исключительно преподаватели - носители языков из стран СНГ. Например, в центре киргизского языка и культуры преподает специалист из Киргизского национального университета имени Жусупа Баласагына.
РГ: То есть люди выходят из стен вуза со знанием своего предмета и еще иностранных языков?
Халеева: Именно так. Причем выпускники знают не только иностранные языки, но и обычаи, и культурные особенности тех стран, с которыми они работают. Получается качественно совершенно другой результат. Им не нужно адаптивного периода, не нужно переучиваться.
РГ: Что вы можете сказать о сотрудничестве в сфере образования с прибалтийскими государствами?
Халеева: У нас был один выпуск специалистов с литовским языком. Что касается Эстонии и Латвии, то инициатива будет за нами. Они откликнутся. Пока проводились предварительные переговоры. И с послом Латвии я говорила. В этом плане они открыты к гуманитарному сотрудничеству.
Мы реализуем еще один новый проект. Речь идет о подготовке специалистов с углубленным изучением истории и культуры ислама. Исламский мир создал в России целый ряд университетов, где преподавание вели люди вообще без всякого образования.
Плюс арабский и культура ислама
РГ: А где вы берете для этого преподавателей, как формируете соответствующую инфраструктуру?
Халеева: У нас преподаватели из разных мест. Прежде всего наши собственные, которые профессионально занимались исламом. Это - арабисты, хорошо знающие Коран. Есть крупные специалисты в Российской академии наук. Мы набираем студентов под эту программу. Они - мусульмане, прибывают сюда по направлению муфтиятов. Для меня это тоже своеобразный эксперимент. Я вижу задачу нашего университета в том, чтобы подготовить специалистов, владеющих арабским языком и хорошо знающих историю и культуру ислама, любящих и уважающих многоконфессиональную Россию.
РГ: И с правильным методологическим подходом...
Халеева: И с правильным российским подходом. К сожалению, пока еще наблюдаются проявления искусственно создать проблемы в межконфессиональном диалоге, раскачать лодку политической стабильности с использованием националистических посылов и постулатов. В ходе реализации этого проекта мы создали на пяти языках уникальный глоссарий четырех самых крупных религий современности - христианства, ислама, буддизма и иудаизма. Это колоссальный научный труд, над которым серьезно работал большой коллектив. Эта плодотворная работа будет продолжаться.
РГ: Как вы оцениваете итоги приема абитуриентов в текущем году?
Халеева: Было много новых технологий. Они выражались в сдаче абитуриентами в обязательном порядке трех экзаменов в режиме ЕГЭ. А дальше школьник сам принимал решение, в какой вуз он будет поступать. К нам приходили абитуриенты, приносили три свидетельства о сдаче ЕГЭ. Это все сверялось с федеральной базой данных. Прием в МГЛУ на первый курс обучения по программам бакалавриата и программам подготовки специалиста проводился по итогам ЕГЭ и по результатам дополнительных вступительных испытаний с использованием специальных инязовских тестов. В этом году это были иностранные языки, а также биология, география, история, обществознание и математика. Я знаю планку своего вуза, что мне нужно получить на выходе. И мы работаем по этой системе.
РГ: Сколько человек на место было в МГЛУ в этом году?
Халеева: Был огромный наплыв желающих поступить в университет. На теорию и методику в Иняз конкурс был 12 человек на место. Судите сами: у нас план приема 1090 бюджетных мест, а было подано 15 тысяч заявлений.
Зачисление происходит только в том случае, если в личном деле абитуриента лежит подлинник всех свидетельств по сдаче ЕГЭ, плюс аттестат о получении среднего образования. У нас аттестатов было на 500 больше. Если школьники не добирали необходимых баллов, то поступали в другой вуз или могли пойти к нам обучаться на компенсационной основе. У нас имеется 262 внебюджетных места. Мы больше не делаем, это фиксируется в уставе. Такова политика университета, иначе разрушается структура приема.
РГ: Какие задачи в новом, 2010 году будет решать возглавляемый вами Московский государственный лингвистический университет?
Халеева: Прежде всего продолжим работу над начатыми проектами, а также над теми, которые мы выиграли. Будем также тесно взаимодействовать с РАН.
Начнем готовить профессиональных журналистов высшего звена на созданной совместно с РИА Новости корпоративной кафедре "Информационная политика и медийные технологии на пространстве стран-членов СНГ и ШОС". В наших планах на 2010 год - реализация достигнутой договоренности с одним из академических институтов о создании корпоративной кафедры с целью интеграции образования и большой науки.
В качестве одного из приоритетных аспектов мы рассматриваем развертывание телевидения МГЛУ. Телестудия у нас очень интересная. Мы закупили топ-оборудование благодаря национальному проекту "Образование". Сейчас стоит задача использовать его на максимальную мощность. И тоже может получиться бизнес-инкубатор или малые предприятия в будущем. Есть идея развернуть тележурналистику как специализацию для студентов.
Одним из приоритетных направлений является также и научно-исследовательская работа. У нас работает 1300 преподавателей, большинство из которых имеют ученую степень. О качестве их работы свидетельствует то, что в МГЛУ в среднем за год публикуется более 200 научных монографий, учебников и научных пособий для школ и вузов Российской Федерации. И эта работа будет продолжена в 2010 году.
