Не так давно, в начале этого года мне была оказана высокая честь: по решению президиума РАН меня ввели в состав комиссии академии по борьбе со лженаукой. За заслуги в деле разоблачения великой аферы Петрика с его оглушительной программой "чистая вода", которая была должна очистить бюджет России на 500 млрд. долларов и прочими новациями вроде броневой шпинели, получения платины и вечного двигателя, чтобы уж довести счет до неслыханного триллиона.
Статью о председателе ВАКа Шамхалове, оказавшемся уголовником и ныне арестованном, и о постановке защит диссертаций и просто продаж дипломов докторов наук на поток взяли для публикации в бюллетене академии "В защиту науки", который выходит только два раза в год. И вот в конце апреля, когда уже вышла корректура, редактор бюллетеня уведомил меня, что в последний момент статья из бюллетеня убрана.
Пишу письмо редактору:
Уважаемый Юрий Николаевич, доброе утро,
Спасибо вам за душевный порыв. Ну, второй раз срывается (имеется в виду, что похожим образом не пошла и еще одна моя статья в бюллетене - "Попы и ракеты" - В.Л.). Ничего страшного. Один член редколлегии не раз писал, что бюллетень читают только его авторы и члены редколлегии. Предполагаю, что для принятия моей статьи, а потом ее выбрасывания редколлегия ее прочла хотя бы раз, так что цель достигнута.
Мне, как любителю всяких расследований, было бы интересно узнать, каков механизм отставки статьи за день до корректуры и без всякого оповещения автора. Евгений Борисович (акад. Е.Б. Александров, председатель комиссии по борьбе с лженаукой - В.Л.) редактировал, вы тоже. Имелся полный карт-бланш, можно было бы любую фразу или абзац убрать и любой пассаж смягчить. Или сама тема пока табу? Если не секрет, как сие произошло на уровне персоналий? Остановили члены редколлегии из соображений самоцензуры? Вице-президент РАН? Негласный цензор?
Ответ гласил, что статью убрал своей рукой директор издательства "Наука" Владимир Иванович Васильев из опасений судебных исков к нему и к издательству. Васильев - член-корр. академии, доктор филологических наук, книговед и автор книг по истории печатного дела в России. Член научно-издательского совета РАН. Подчиняется президиуму РАН и лично его президенту акад. Осипову. Большой человек.
Пишу письмо директору изд. "Наука" Васильеву: Wednesday, April 24, 2013, 4:09:35 AM, Директору изд. "Наука" доктору, проф. В.И. Васильеву от В.П. Лебедева (Бостон)
Уважаемый Владимир Иванович,
Обращаюсь к вам с коротким вопросом. На днях вы удалили из почти готовой публикации бюллетеня "В защиту науки" на этапе корректуры мою статью "Лезгинка Шамхалова" о некоторых делах в ВАКе. Статья была до того принята редактором Ю.Н. Ефремовым, редактировалась им и акад. Е.Б. Александровым. Они, как и я, были поставлены вами перед фактом удаления статьи без каких-либо обсуждений. Скажите, пожалуйста, какими нормативными документами или имеющимися у вас полномочиями вы пользовались, чтобы остановить производство на стадии выхода публикации? Знать это необходимо и важно для пользы дела.
С почтением, Валерий Петрович Лебедев
Отписался мне Секретариат Издательства "Наука" secret@naukaran.ru
Валерий Петрович, на Ваше письмо ответит Ю.Н. Ефремов.
Обращаюсь туда: Hello Секретариат,
Прошу простить мою настойчивость: ответ от Ю.Н. Ефремова я уже немного ранее имел. Именно поэтому обращаюсь к директору изд. "Наука" проф. В.И. Васильеву. Меня устроит любой ответ, например, следующий: директор издательства как некая высшая инстанция имеет право останавливать публикацию на любом уровне, вплоть до уничтожения уже напечатанного тиража. Или любой иной ответ, какой соответствует действительности. Я просто приму такое положение вещей к сведению, буду далее этим руководствоваться и никаких просьб, тем более претензий иметь не собираюсь. С почтением Валерий Петрович Лебедев
Ответ через редактора бюллетеня гласил:
25 апр 2013 "Директор издательства Вашу статью вычеркнул, и сказал, что корректура готова, и что Ваша статья безусловно вызовет судебные иски к издательству и поэтому он ее изъял. Главная причина - по его мнению, много непроверенных и недоказанных в судебном порядке утверждений и обвинений в адрес многих важных персон, что "может послужить основой для возбуждения уголовных дел по фактам клеветы (на основании ст. 51 Закона о СМИ - о недопустимости опубликования недоказанных в судебном порядке фактов до суда").
Я ответил: 25 апр 2013
Уважаемый Юрий Николаевич,
Спасибо еще раз за пояснение. Мой вопрос Васильеву был не о мотивации снятия статьи, а только о регламенте, который позволяет директору изд. в последний момент снимать статью. Иначе говоря, кто он такой, кроме того что директор? Вот я и хотел от него получить этот ответ. То, что ответа именно на этот вопрос нет, не важно. Из всей ситуации ясно, что он - цензор. И, думаю, в нынешней ситуации функции цензоров возложены именно на директоров издательств или даже на директоров-начальников типографий. Готовую рукопись они просто могут не печатать властью, им данной. Это для меня весьма важный вывод.
Что касается мотива и "клеветы", особенно слова, что в статье много "недоказанных" в судебном порядке утверждений и обвинений в адрес многих "важных персон", то это - абсурд. Значит, сначала нужно обратиться в суд на, скажем, Петрика, получить решение, что он аферист, и только потом об этом писать? На этом журналистика заканчивается. Достаточно будет только сообщать о решении судов. В моей статье в основном говорится о Шамхалове, сидящем в камере, но и об этом нельзя писать, так как суда ведь еще не было. О плагиате других персонажей говорилось в других публикациях, на которые я ссылался. Сейчас Пархоменко обвиняет в плагиате Бурматова (депутата Думы) - без всякого решения суда. Он клевещет? Но Пархоменко приводит постраничные данные о плагиате. Как быть?
В общем дичь Васильева про клевету не требует подробностей. Для меня тут есть тема о цензуре в России, в частности, в изд. "Наука". Без всякого сомнения Васильев имеет полномочия цензора, иначе бы он никогда не рискнул из верстки убрать готовую публикацию без всякого согласования и уведомления ответственного редактора, академика. Что ж, я принимаю эту данность.
Конечно, у меня сейчас есть некие корпоративные обязательства как у члена комиссии, но у меня есть и обязанность и право свободного журналиста. Если выбирать, то я бы предпочел оставаться свободным.
С почтением, В.Лебедев
Как называется ныне цензор - не так важно. Пусть - директор издательства. В СССР тоже не было никаких цензоров. Но был, например, Романов, председатель комитета по охране гостайн в печати. Этот Романов вот также своей рукой остановил мою книжку подписной серии "Знания" на этапе сверки, то есть, уже готовую. Потом она вышла, но без раздела об экстрасенсах, ибо некий экстрасенс Сафонов, который пользовал лично Романова, сказал, что если раздел выйдет (хотя имени Сафонова уже там не было), то он не ручается за здоровье начальника и даже за его жизнь.
Я давно обратил внимание, что на тему о Шамхалове и продаже дипломов докторов в печати не было почти ничего. И на "Эхе Москвы", где два раза в день идет "Особое мнение" и всякие там "Развороты" НИ РАЗУ не поднимался этот вопрос. Вот и разгадка: цензура эту тему не пропускает. Да, тема всеобщего одокторивания высшего чиновничества есть табу.
Между прочим, попытка снять Ливанова от имени трех фракций Думы и вообще разные вопли о развале науки Ливановым есть отголосок того, что Ливанов чуть-чуть потрогал за вымя "докторов" и даже лишил 11 "ученых" степеней"".
В общем, вопрос довольно интересный, как работает ныне цензура в России.
Краткая справка об этом институте: "Цензура (от лат. censura) - система государственного надзора за печатью и СМИ. В Западной Европе возникла в пятнадцатом веке, Россия несколько запоздала. Вплоть до середины XVIII века роль цензоров играли непосредственно императоры России (Петр Первый сам читал и давал разрешение на выпуск первой русской газеты "Ведомости").
Екатерина II приняла решение об учреждении института цензуры и, соответственно, введении профессии цензора. Главный указ о цензуре был принят 16 сентября 1796 года; документ гласил: "Никакие книги, сочиняемые или переводимые в государстве нашем, не могут быть издаваемы, в какой бы то ни было типографии без осмотра от одной из цензур, учреждаемых в столицах наших" .
21-го июля в 1804 году в России впервые ввели цензурный устав. Александр I утвердил положение: "цензура обязана рассматривать все книги и сочинения, предназначенные к распространению в обществе", то есть, фактически, без разрешения контролирующего органа что-либо издать было невозможно.
Слово цензор было вполне почетным и уважаемым. Цензорами становились непосредственно деканы университетов. Сенаторы. Академики. Потом был учреждён Верховный цензурный комитет, состоявший из трёх членов - министров народного просвещения, иностранных и внутренних дел.
В "рядовых" цензорах сидели Ф. И. Тютчев, Аксаков, Гончаров, А.Н. Майков, Я.П. Полонский и некоторые другие известные литераторы своего времени. . До конца века цензурой ведал Синод, в цензорский коллегиум которого входили десять человек (трое были архиереями, а семеро - светскими персонами). Затем к цензуре подключили Сенат и Академию наук, а начиная с XIX века - Министерство народного просвещения и его преемник в делах цензуры - Министерство внутренних дел. Цензоры были разные - среди них и академик Дондуков, тот самый пушкинский "В Академии Наук заседает князь Дундук, говорят, не подобает Дундуку такая честь. Отчего ж он заседает? Оттого, что ж... есть". (тут еще и намек на то, что князь был гомосеком и имел в покровителях активного напарника - министра народного просвещения и президента АН Уварова.).
Как видим, у директора издательства "Наука" Васильева была большая предыстория и видные предшественники. Посему стыдится своей почетной функции не следовало бы. И скрывать не нужно. Сказал бы с гордостью: да, я цензор. В таком случае и я бы не стал отправлять статью в редакцию, да и никому не нужно. И редактор с замом, и вся редколлегия, и рецензенты не тратили бы время зря: зачем, если публикацию определяют не они, а цензор? Значит, прямо ему и отправлять статьи.
Увы, если бы и хотел сказать директор Васильев, гордо выгнув грудь: "да, я - цензор", то не имел бы права, ибо цензура была запрещена Конституцией России от 1993 года. А в законе о СМИ есть даже целая статья (номер 3), называемая "Недопустимость цензуры", из которой следует, что всякая попытка цензуры со стороны государства или еще кого-нибудь не разрешается, а ее применение карается по закону.
Вместе с тем, государство не собирается допускать разные выпады в свой адрес. То есть, абстрактно - пожалуйста. И мы читаем о самоуправстве и преступлениях "власти", о подавлении свобод, о хищениях казны. Более того, на "Эхе Москвы" Шендерович или Пионтковский чуть ли не каждый день с надрывом говорят о скором падении Путина, говорят, что из-за его политики зреет бунт,страна катится в пропасть, грядет девятый вал народного гнева и двенадцатый час возмездия масс, что этот год - последний, ибо терпеть больше нельзя.
Раньше подобное предрекал Березовский. Он, допустим, умер по собственному почину. Но нынешние-то шендеровичи процветают! И как это пропускает редакция, куда смотрят издатели, где цензура?! Смотрят и видят. Все издания и передачи смотрят специально на то уполномоченные офицеры ФСБ, все знают. Но мер не принимают. Не звонят, скажем, директору издательства (пусть и частного) и не говорят: вот такую-то вещь советуем вам не печатать. Вы же знаете, пожарная охрана, роскомнадзор, потребсоюз, санитарная инспекция, налоговые органы. Живо найдут упущения, растраты, преступления. И будет наказание. Тот и не печатает, говоря, что не хочет судебных исков за клевету как издатель-директор. То есть, выступает в роли цензора.
А эти крики Кассандры и пифийские оракулы пионтковско-шендеровские совсем не опасны. Скорее - веселят. Там нет механизма, мало конкретного, к тому же обычно без имен, нет того, что так интересовало Мюллера: кто передал, что именно, кому, когда, где. Имя Путина не считается. Он не человек, а Бог. Зевс, громовержец и копошения у подножия Олимпа неких жучков и мурашек не замечает.
Пионтковский полагает, что вещание о "конце эры Путина" есть очень сильная критика "власти". Ничуть. Если предположить, что Пионтковского допустили бы до трона, откуда Вседержитель "говорит с народом" и тот бы, упиваясь от смелости, спросил: "А задумываетесь ли вы о смерти, о вечности, о том, кем останетесь в истории?", то тот мог бы ответить словами Галича "Если ж я умру, что может статься, вечным будет царствие мое". Пропасть очень глубокая, туда можно катиться сотню лет.
Можно предположить еще более мрачный сценарий для Пио-Шендера.
Сегодня они говорят: Путин скоро исчезнет
Завтра: Путин неизбежно скоро умрет.
Послезавтра: Путин, вне всякого сомнения, когда-нибудь умрет.
Путин встречается с народом и говорит, слегка улыбаясь: вот тут мне пророчат. Конечно, все люди смертны, я, некоторым образом, человек - тоже. Но вот кто из нас умрет раньше - это еще большой вопрос.
В общем, русская цензура продолжает свои традиции, а русская печать на Западе - свои. Васька Блаженный мог заполошно кричать: душегубец, кровь христианских младенцев пьешь, а царь только бросит ему пригоршню монет: Помолись за меня, грешного. А вот детали казней на Лобном месте (куда русских и не допускали) видели и потом запомнили только немцы-опричники Штаден, Краузе и Шлихтинг, а потом уже за границей написали и опубликовали. Даже книгу о паскудствах Гришки Распутина "Святой черт" монах-расстрига Илиодор написал и опубликовал в Европе. Да что там монах! Все значимые для истории мемуары самих советских и нынешних русских начальников были опубликованы сначала на Западе - начиная с воспоминаний Хрущева, дочери Сталина Светланы Аллилуевой, Сергея Гегечкори (сына Берии, по распоряжению ЦК носил фамилию матери), генералов НКВД Павла Судоплатова, КГБ и многих беглых чекистов, начиная с Орлова (Фельдбина). Ждем мемуаров недавно бежавших в Австрию Лужкова и дочери и советника Ельцина Татьяны Юмашевой с супругом. И еще от дочерей Путина, живущих в Голландии.
Имеются и диссертации о благотворном влиянии цензуры на рост культуры и науки. Вот довольно свежая: кандидат юридических наук Марцоха, Игорь Евгеньевич, "Институт цензуры в информационной правовой политике России".
Первую статью о научных подвигах Петрика я написал пять лет назад, летом 2008 г. До этого не было ни одной не то что разоблачительной, а просто критической публикации о Петрике (если не считать частного письма акад. Александрова, которое не попало в печать). Только панегирики, восхваления, фильмы Леннаучфильма о гении, идущие по центральным каналам ТВ. Да как такое могло быть? Просто: журналисты и издатели знали круг его друзей (и подельников): спикер Думы Грызлов, мэр Москвы Лужков, министр обороны Сердюков, начальник Росатома и бывший премьер Кириенко, начальник РОСНАНО Чубайс, ну, там еще разные министры, генералы ФСБ, некоторые академики, губернаторы, начальники водоканалов... Значит, если бы кто и написал, то такая статья никогда бы не была напечатана, ее сняла бы цензура.
Маркс в свое время выдал точный афоризм: если бы аксиомы геометрии задевали интересы людей, они бы опровергались. Ну, не всех людей, а важных персон. Евклид не был важной персоной, мог себе позволить опираться на аксиомы.
Казалось, бы, что такого крамольного в моей статье об уголовном бывшем председателе ВАКа Шамхалове, о том, что некто получает заказные переписанные со списанных диссертации или просто готовые докторские дипломы? Напротив, вроде бы это полезная для государства очистительная деятельность. Увы, иллюзия. Ибо в статье говорилось о целой системе "онаучивания" высших чиновнических кадров. О том, что демонстрация их учености подрывает саму идею "научного управления обществом". А это уже для чиновников, олицетворяющих государство, вовсе не полезно.
То, что чиновники должны убрать регистрацию вилл и дворцов со своих имен на Лазурном берегу и в Майами - это понять легко, а народу приятно. Вот как отделали этих чинуш-богатеев! Сказали - сделали, перевели на имена детей, жен, а с женами развелись. А вот как снять со своих имен звания докторов наук? Их-то не переведешь на имена детей, жен и родственников. Разоблачения с диссертациями и дипломами недопустимы.
Свежий министр образования и науки Ливанов, сам дважды доктор наук, начал вроде в этом году какие-то телодвижения и через пять месяцев проверок лишил степеней аж 11 чиновников! Это при 27 тысячах диссертациях, защищаемых ежегодно! И при общем числе докторов-чиновников во многие тысячи (к примеру, один из них - доктор экономики Сердюков, другой доктор экономики - грабительница казны, экс-министр сельхоза мадам Скрынник). То есть, то самое нанодостижение, которого до сих пор нет у Чубайса.
И вот при таких микропобедах на научном фронте против Ливанова восстали все фракции Думы во главе со спикером Нарышкиным и потребовали немедленного увольнения бунтовщика хуже Пугачева.
Был дан полный ход назад. Всякие там проверки и лишения званий остановлены. По министерству науки издали превосходный приказ, при котором и цензоров не надо.
Цитирую:
"В связи с появившимися в ряде средств массовой информации сообщениями по вопросам процедур защиты и проверки текстов диссертаций на соискание научной степени кандидата наук и научной степени доктора наук Министерство образования и науки Российской Федерации сообщает. Система выявления неправомерных заимствований (так называемая программа "Антиплагиат") не имеет никакого отношения ни к Минобрнауки России, ни к Высшей аттестационной комиссии: разработана в инициативном порядке; какой-либо аттестации или аккредитации при Министерстве либо ВАК не проходила. Использование таких программ осуществляется гражданами или организациями самостоятельно, вопрос платности использования устанавливается правообладателями - частными лицами. Делать выводы о качестве научного исследования только по результатам компьютерной проверки невозможно и неправомерно. Признание "факта плагиата" может быть сделано только в судебном порядке".
Вот и нету плагиата. Пусть теперь Пархоменко надрывается и доказывает, что депутат и завкафедрой Бурматов (уже сняли, явно поспешив) - вор и плагиатор. Или сын Жириновского и руководитель фракции ЛДПР в Думе. Или что защитник детей Павел Астахов - такой же. Напротив, и Бурматов, и Астахов, и сын, и внук юриста ныне грозят своим разоблачителям судом.
Кто установил, что в наших диссертациях плагиат? Вы сами? Сравнивали страницы? А кто вам дал право сравнивать? Определить плагиат может только суд. А суд руководствуется мнением экспертов, а не компьютерной программой "Антиплагиат". Мнением живых людей, а не бездушной бесчеловечной машины. По делу Бурматова экспертом будет Астахов, а по делу Астахова - Бурматов. А по делу Жириновских - экспертиза во имя отца и сына. И в их экспертном заключении будет сказано, что никакого плагиата (заимствований) в диссертациях нет. А есть обширное знакомство диссертантов с научной литературой, с источниками, проявлена огромная эрудиция авторов.
Так что, малоуважаемый разоблачитель, извольте получить три года за клевету.
К тому же уже в подспорье цензорам и судам приняты разные пользительные законы: о защите детей от вредной информации, о защите населения от нежелательной информации, запреты для разного рода пропаганду гомосексуализма, даже просто его оправдания, закон, карающий за "оскорбление чувств верующих", разговоры о суициде, пиве, порно, экстремизме... И вообще существует реестр запрещенных сайтов, и попасть туда ничего не стоит. Даже Википедия уже попадала. Или youtube.
Наконец, изумительный закон об иностранных агентах, который ныне стали распространять на всех, получающих гранты на научную работу и даже просто на тех, кто ведет совместную работу с иностранными учеными. Цитирую: "прокурорские проверки распространились на университеты (которые ни разу не НКО). То есть, надо понимать, международные научные гранты теперь не просто "надо согласовывать с Министерством образования и науки", а про них надо забыть (потому как трудно представить себе ректора, который будет поощрять деятельность, ведущую к прокурорским проверкам). Это к вопросу о развитии международного научно-образовательного сотрудничества, вхождении в какие-то рейтинги и спасение российского образования". (см. http://alliruk.livejournal.com/624809.html )
Жириновский, доктор философских наук вместе со своим сыном, доктором исторических, внесли закон о запрете всякой информации о терактах и об убийствах. В общем, беспокойная карательная мысль не дремлет.
Директор издательства "Наука" Владимир Иванович Васильев имеет ограниченную задачу: не разрешать и не допускать публиковать ничего о плагиате чиновников. О докторских степенях и ваковских дипломах. Задача на общем фоне держать и не пущать скромная, но достойная. И ранее академия и академики выступали в роли цензора. Тогда академия не допускала разную антинаучную чушь. Сейчас эта задача кажется архаичной, если не бессмысленной. И такого права и близко нет у членов комиссии по борьбе со лженаукой. При общем положении в русской науке, когда нужно как зеницу ока хранить единственного Нобелевского лауреата Жореса Алферова (ему 83 года) и при процветании около нее каких-то колоссальных туч аферистов, целителей, торсионщиков, биоэнергетиков и просто энергетиков с КПД 1000 % и пр. закрыть и запретить публикацию о раздаче докторских степеней вполне может выглядеть как научное достижение. Хотя, возможно в истории с цензорскими замашками все проще. Кто знает, а не обязан ли директор и доктор наук Васильев своими научными успехами Шамхалову,его команде и их покровителям?
И, конечно, без решения суда ничего критического нельзя публиковать о пока сидящем в СИЗО (а не в лагере) бывшем председателе ВАКа Шамхалове и о куче остепененных им докторов. Никакого суда над ними не было, и всякие сомнения в их научных свершениях подпадают под статью 51 о клевете. /files/info/2013/lebed.pdf
|
